ГЛАВА 7
читать дальшеПосле ухода Крейна, мысли в голове Лейта текли так быстро, что мешали друг другу. За последний час Дорфф узнал слишком много, и большая часть новой информации выглядела не очень приятно. Хотя осознание того, что он не чей-нибудь шпион, а агент своей родной планеты, пролилось отличным успокоительным бальзамом на душу.
Надо сосредоточиться, – мысленно приказал себе Лейт, потерев лицо руками. Он просто обязан найти этого злосчастного телепата. Даже если его нет среди тех инопланетян, о которых говорила Талия, то с них хотя бы можно было начать. Потому что альтернативной версии Лейт не видел.
С экрана компьютера на Лейта смотрели пять инопланетных лиц, одно из которых могло быть повинно в его амнезии.
К кому бы я обратился, если бы мне надо было что-то забыть?
Сколько Лейт ни рассматривал фотографии телепатов, ему не удавалось отбросить менее подходящие кандидатуры и тем самым сузить круг поисков. Да, между Минбаром и Центавром лежит целая пропасть культурных различий, наполненная разницей во взглядах на людей, на Вселенную, на материальные и нематериальные блага. Был ли Лейт настолько напуган, что обратился к миролюбивым, терпеливым минбарцам, чья основная философия – баланс жизни во Вселенной? Вполне возможно. Или Лейт настолько был меркантилен, что справедливо рассудил о власти денег над любым разумом и предпочёл общаться с хитрыми и хваткими центаврианами? Тоже вполне вероятно.
Придётся обратиться к каждому из них. Лейт постарался не думать о том, что будет, если с этим телепатом он договорился о том, что тот ему не помогает вернуть память ни при каких обстоятельствах. В конце концов агент Бюро 13 заметил, что хоть какое-нибудь логически обоснованное действие всё равно лучше полного бездействия в попытке найти более результативный путь.
– Компьютер, записать сообщение, – Лейт откашлялся и за пару минут составил несколько вежливых обращений, в которых просил о помощи и консультации каждого телепата из своего короткого списка. Упомянул Лейт и о срочности дела, и о его важности. Компьютер безропотно отправил сообщения адресатам и затих. Как и ожидалось, немедленного ответа он не получил.
Снова пришлось ждать. На этот раз ожидание имело горький привкус безысходности, чем ещё больше нервировало Лейта. В конце концов, не было никаких гарантий, что на его письма и просьбы вообще ответят. Или не поступят с ним как Кош.
Через полчаса Лейт смирился с тем, что его попытки загипнотизировать взглядом компьютер никак не влияют на скорость получения ответов. Абстрагироваться от ожидания, находясь в комнате, было практически невозможно. Но и покидать её Лейт не планировал… что, если сообщение придёт в тот момент, когда он шагнёт за порог и закроет за собой дверь?
Но вскоре Лейту пришлось выйти, чтобы перекусить и выпить кофе, но ему всё время казалось, что время замедлилось и вместо бурной реки превратилось в едва двигающийся сгусток патоки.
Странные штуки происходят со временем во время ожидания, отметил про себя Лейт. То оно мчится с непреодолимой скоростью, не позволяя ни на чём сосредотачиваться, то наоборот – замедляется, закручивается и даже останавливается. Дорфф через силу поглощал обед из натурального мяса и овощей, который сейчас на его взгляд, ничем не отличался от куска резины. В голове у него шла беспрерывная игра в напёрстки. Только стаканчиков было не три, а пять, под одним из которых скрывалось имя, каждый раз – разное.
Зато по возвращению, когда тревога уже улеглась, и напряжённое состояние ожидания сменилось лёгким чувством дискомфорта, Лейта ждало вознаграждение за проявленное терпение – целых два ответа. В одном из них минбарец по имени Аллегро соглашался ответить на все вопросы и приглашал Лейта присоединиться к нему в ежедневных прогулках по Висячим садам и сообщил, что каков бы ни был ответ Лейта, он будет его ждать напротив Мемориала миров и народов, погибших во время войны с дилгарами. А во втором – центаврианин Ван Киро по-деловому кратко и ёмко предложил встречу в «Зокало» в десять вечера.
Вечер подбирался незаметно, не как на поверхности планеты, но до десяти ещё было много времени, и Лейт поспешил к остановке центрального экспресса. Он протиснулся в капсулу, чем заслужил неодобрительный взгляд офицера службы безопасности. Чтобы не привлекать к себе внимания, он уселся на свободное кресло у окна и взял в руки газету, оставленную кем-то из прошлых пассажиров. Сперва Лейт просто листал её, не сосредотачиваясь на написанном, но один кричащий заголовок всё же привлёк его внимание.
«Первые экономические результаты остановки работ на Центерии (сектор ML-245)».
«После обострения обстановки в пограничном секторе ML-245 в начале 2258 года Министерство природных ресурсов Земного Альянса приостановило работы по добыче редкоземельных металлов на колонии Центерия, расположенной в опасной близости от территорий Республики Центавр.
Данное решение было принято во имя мира и наглядно демонстрирует желание Земного правительства сохранить нейтральную позицию в локальном военном столкновении двух инопланетных супердержав. Однако, помимо политического результата, оно оказало заметный экономический резонанс. Первой колонией, которая ощутила его наиболее остро, оказалась промышленная колония Проксима-3.
Сегодня экономический обозреватель Земного Альянса готов предоставить подробную сводную таблицу…»
Далее следовало огромное количество цифр, в которые Лейт не стал вчитываться – экспресс подъезжал к Висячим садам, и Дорфф отложил газету.
У Мемориала его ждал невысокий – по плечо Лейту – мужчина. Хрупкое тело его было начисто лишено волос, голову венчал массивный костяной гребень. Одет телепат был в просторные одежды, напоминающие халаты тибетских монахов, и подобно всё тем же монахам, минбарец предпочитал тёплые оттенки жёлтого и оранжевого цветов.
– Добрый вечер, мистер Смит, – негромким голосом поприветствовал его инопланетный обитатель станции и изобразил вежливый поклон, сложив руки перед собой по обычаю касты жрецов. Большие пальцы при этом жесте лишь слегка касались друг друга.
– Добрый вечер, – спокойствие, которое излучал этот минбарец, подействовало и на Лейта.
– Я выбрал это место для встречи, потому что каждый вечер я предпочитаю медитировать здесь, созерцая рукотворную красоту. Разумеется, я не откажу вам в помощи, как вы, земляне, не отказали в помощи множеству миров, угнетённых дилгарами, – он кивнул на памятный обелиск позади себя. Лейт несколько опешил от такого приветствия, но кивнул и поблагодарил.
– Так что же привело вас ко мне?
Лейт уже понял, что Аллегро не стирал и не блокировал ему память, но тем не менее всё объяснил, пока они шли по узкой тропинке вдоль декоративных кипарисов. Как Лейт и ожидал, Аллегро оказался не тем телепатом, которого он искал.
– Более того, ни один минбарец не пошёл бы на это, ни за какие деньги.
– Почему? Разве вы отказали бы человеку, который хочет забыть что-то ужасное?
– Да, – Аллегро остановился. – Видите ли, минбарцы никогда не врут. Добровольное забвение, отречение от своего прошлого, каким бы оно ни было – это одна из многочисленных форм лжи, и пожалуй, самая страшная из них. Это самообман, который также не поощряется нами. Я уже долго изучаю культуру Земли и заметил, что люди, несмотря на свою самоотверженность, храбрость, готовность умереть за другого… Очень любят обманывать себя.
Лейт внимательно слушал вкрадчивый, слегка отчуждённый голос.
– Мне искренне жаль, что наши расы не встретились на десять лет раньше. Тогда мы бы наверняка смогли избежать того кровопролития, в котором каждый из наших народов потерял много достойнейших воинов... – На лице Аллегро застыла лёгкая полуулыбка. – Но прошлого нельзя изменить. Можно лишь учиться у него. Если вы отреклись от своего, вы отреклись и от тех уроков, которые преподала вам жизнь.
К тому времени, когда Аллегро закончил монолог, они с Лейтом успели сделать небольшой круг и вернуться к обелиску. У которого встретились. Дорфф сунул руки в карман и вздохнул. Сейчас он был согласен с инопланетным философом и понимал, что он прав. Но что же двигало им несколько дней назад, что он предпочёл отдать всё и получить взамен неведомое беспамятство?
Расставшись с Аллегро, Лейт неторопливо прошёлся по Садам и направился к месту ещё одной встречи. Удивительно, как быстро пролетело время за философской беседой с минбарцем.
* * *
У «Зокало» было множество плюсов, и один из них заключался в расположении. Это огромное пространство в самом сердце Красного сектора с магазинами, бутиками, мелкими лавочками и барами имело несколько ходов и напоминало городскую площадь. Такую же шумную, людную и популярную, как в старинных городах на Земле.
Лейт, стоя ещё в коридоре, огляделся. Он видел примерно треть всей территории, но и этого ему хватило – он нашёл взглядом того, кого искал, Вана Киро. Дорфф сразу узнал центаврианина, одетого по последнему слову моды своего родного мира. Именно с Киро он столкнулся тогда, вечность назад, у лифтов перед тем, как сознание Лейта провалилось в его собственное прошлое! И именно Ван Киро был тем курьером, который передал ему записку о злополучной встрече… Могло ли это быть совпадением?
Что-то подсказывало Лейту, что Киро – именно тот телепат, который ему нужен, ниточка, которая может привести в прошлое... С кем бы он ни был связан. Подавив свою паранойю, Лейт направился к столику, оккупированному Киро.
Как он и ожидал, Киро его узнал и издалека сделал приглашающий жест. Теперь бежать было уже поздно, и Дорфф опустился на стул напротив телепата. Тот усмехнулся и вопросительно посмотрел на землянина.
– Сдаётся мне, – неторопливо начал Лейт, подбирая и тщательно взвешивая каждое слово, – что встречаемся мы не в первый раз.
– И вы абсолютно правы, – кивнул Киро. Это должно было бы вызвать облегчение у Лейта – поиск завершён, вот он, инопланетный телепат, сидит прямо перед ним… Но почему-то не вызвало. Наоборот, Дорфф напрягся.
– Я бы очень хотел узнать подробности нашей первой встречи.
– И какие же именно подробности вас интересуют?
– Вообще-то – всё.
– Ну, что ж… Время суток? Это было около полуночи по среднему Земному времени. Температура воздуха? Стандартная по станции… – он явно издевался, но наткнувшись на мрачный взгляд Лейта, снизошёл до уточняющего вопроса. – Так какие подробности вам нужны?
– Для начала – дата.
– Это было двенадцатого числа… В ночь на тринадцатое, если быть точным.
– И при каких же обстоятельствах она случилась?
– О, вы были в составе некоторой группы людей, которая обратилась ко мне за услугой.
Лейт прикусил губу, чтобы удивление не отразилось на его лице. Группа людей? Это было что-то новенькое. Слова телепата грозились перевернуть мир, собранный Лейтом по кусочкам.
– И кто ещё был в этой группе?
– Я не знаю всех имён.
– Сколько их было? Кого вы знаете? – всё же Лейту не удалось скрыть нетерпения.
– Их было восемь, включая вас. Все – земляне. И судя по всему, они пользовались м-м-м… как вы говорите? Псевдонимами. Они называли себя беженцами.
– Беженцы?.. И кто же возглавлял эту группу?
– Некий человек по имени Джек.
– И как он выглядел?
– Весьма непрезентабельно, – хмыкнул телепат. – И все остальные выглядели примерно также.
У Лейта не проходило чувство, что Ван Киро над ним насмехается. С одной стороны, он не отказывался от разговора и даже отвечал на все вопросы… Может быть, Лейт просто задавал не те вопросы?
– Так… хорошо. И что за услуга нам от вас потребовалась?
– Профессиональная тайна. Поскольку не вы являлись заказчиком и не вы её оплачивали – я не могу сказать.
– И с каких пор вы стали таким принципиальным?
– С раннего детства, – Киро продолжал улыбаться.
– Допустим. А она меня не касалась?
– Весьма опосредованно. Ровно в той степени, в которой вы участвовали в делах этой группы.
– Что было потом?
– Потом мы расстались. После чего другие люди наняли меня, чтобы я передал вам одно письмо.
– И вы это сделали.
– И я это сделал. Сейчас я вижу вас в третий раз. Больше мы с вами не встречались.
Что-то не складывалось… Лейт признался самому себе, что запутался ещё больше.
– С какой целью вы сюда пришли? – задал телепат уточняющий вопрос.
– Найти телепата.
– Он перед вами. Или вам нужен кто-то конкретный?
– Кто-то конкретный. А прежде, чем я скажу, зачем это мне, я бы хотел получить гарантию вашего молчания относительно самого факта нашего разговора и его содержания.
– Это будет стоить вам 30 кредитов, – просто сказал Киро. Он знал себе цену.
– Я рассчитываю на вашу откровенность.
– Если вы рассчитываете на мою откровенность, вам следует спрашивать меня о вещах, о которых я имею возможность рассказать.
– Сколько же вам заплатил за молчание Джек?
– Больше. Существенно больше.
– Мне бы очень не хотелось, чтобы ваше молчание перекупили…
– Я продаю своё молчание, но не торгую им, если вы понимаете разницу, – заметил Киро достаточно дружелюбно. – Это плохо сказалось бы на моей репутации.
– Пока вам не предложили хорошую цену, да?
– Скорее, пока меня не вынудили к сделке.
– Не хотелось бы… Я надеюсь, что вы сообщите мне, если такой инцидент случится.
– Зависит от обстоятельств.
– Разве что вас будут принуждать, приставив пистолет к голове.
– Вы меня поняли, – улыбнулся он.
– Ну хорошо. Я ищу телепата, который работал со мной.
– Сколько вы готовы заплатить за эту информацию?
– Мне казалось, он сидит передо мной, – удивился Лейт.
– Нет, что вы. Но я готов продать вам эти сведения. Цена будет зависеть от того, что именно вы хотите узнать.
– Конечно, всё! Кто, когда, при каких обстоятельствах и зачем!
– Давайте так. За сотню я готов назвать вам имя. За три – проводить вас и попросить его пообщаться с вами.
– А что, он может и отказать?
– Может.
В другой ситуации Лейт может быть и начал бы торговаться, но не сейчас. Через портативный терминал он перевёл три с лишним сотни кредитов на счёт ушлого телепата и приготовился слушать. Неужели… вот сейчас, наконец-то после стольких дней беспамятства у него наконец появился реальный шанс вернуть себе воспоминания? За это не жалко было отдать и больше, учитывая, что за последние трое суток Лейт более бездумно швырялся деньгами.
– Пожалуй, можно начать с имени.
– Его называют Рьхонррвумрн Шхджадт, – как и ожидалось, это совершенно непроизносимое созвучие ничего не говорило Лейту. Он мог сделать вывод лишь о том, что родина этого телепата не входит в десятку самых крупных миров, и усомниться – а гуманоид ли он вообще?
– Кто это такой? Не центаврианин, не ворлонец… Кто?
– Это раса инсектоидов, и, насколько мне известно, их мир не принадлежит ни к одному крупному объединению космических держав.
– Что он тут делает?
– Обитает, – пожал плечами Киро.
– Как я на него вышел?
– Подозреваю, что не без помощи так называемых беженцев.
– И где сейчас эти «так называемые беженцы»?
– Могу лишь предполагать, – он развёл руками. – Скорее всего, скрываются где-то на нижних уровнях.
– Этот Рх… Этот телепат – тоже там обитает?
– Более или менее. Он совершенно точно не снимает каюту в Красном секторе.
– Я хочу, чтобы ты не только провёл меня к нему и с ним договорился, Киро. Я хочу, чтобы за мои деньги ты охранял меня от любого ментального вмешательства по пути. И заодно рассказал, откуда тебе известно имя этого Рх… Шхджадта в связке с моей персоной. Договорились?
– Рассказать-то я могу и так. В прошлый раз именно я проводил вас, молодой человек, к нему и помог найти общий язык. Ах да, совсем забыл… Он – или даже они, не знаю, как точнее – не владеет голосовой речью.
– Но… как?
– Между собой они общаются на своём языке, который не воспроизводится гуманоидами. А с остальными, – Киро выразительно коснулся двумя пальцами своего виска.
– Понятно, – Лейт поджал губы. – Ты можешь проводить меня к нему прямо сейчас? – Центаврианин кивнул. – Тогда идём.
* * *
Нижние уровни сектора поражали своим контрастом с казалось бы благополучной, богатой станцией. Здесь было грязно, темно и многолюдно. Лампочки в основном или не горели, или вообще отсутствовали, в каких-то коридорах работало только аварийное освещение. Внешний вид местных жителей соответствовал: несчастные люди с колючим взглядом, для которых не нашлось места в этом мире. Они все когда-то прилетели на Вавилон-5 в поисках лучшей жизни, а теперь – не имея денег на обратный билет – были вынуждены выживать, кто как может.
В основном здесь встречались земляне, но Лейт успел разглядеть и несколько инопланетян, также выброшенных на обочину сытой жизни.
Странно, но Ван Киро чувствовал себя столь же уверенно, как и наверху. Его не смущало разительное отличие его модного камзола от тряпья, в которое кутались здешние обитатели, но, что не менее удивительно, появление центаврианина здесь тоже ни у кого не вызвало особого интереса. Самого Лейта и то провожали более удивлёнными взглядами.
Они шли очень долго и спускались всё ниже – к внешнему основанию станции. Позади остались жилая и складская части уровня, и теперь Киро вёл Лейта по лабиринту технических коридоров.
Наконец телепат открыл очередную дверь, за которой оказалось небольшое тупиковое помещение без естественного освещения. Потолок опустился до уровня груди Лейта, и тому пришлось согнуться, чтобы протиснуться внутрь. Аккуратно закрыв за собой дверь, Киро пошёл вперёд по единственной предназначенной для ходьбы железной решётке. Свет попадал сюда откуда-то снаружи, просачивался через ячейки переборок и рассеивался, отбрасывая на стену многочисленные бесформенные тени. Наконец центаврианин остановился и жестом остановил Лейта. За всю дорогу они ни сказали друг другу ни слова, и сейчас Киро не стал сотрясать воздух, а замер, прислушиваясь.
На несколько минут повисла тишина. Как понял Лейт, Ван Киро и Рьхонррвумрн Шхджадт, если тот прятался здесь, общались телепатически, а потом в дальнем углу что-то зашевелилось, застрекотало и зацокало к ним навстречу. Лейт поёжился.
К ним приблизилось существо, прикрытое ветхим тряпьём, размером с большую собаку. Именно оно и издавало это жуткое стрекотание и цокало многочисленными лапками по железному решётчатому полу. В темноте Лейт не разглядел, как выглядел инопланетянин, но из-под тряпок на него смотрели огромные фасетчатые глаза, каждый размером с его кулак. Лейт инстинктивно отступил на шаг назад.
В ответ на это раздался звук другой частоты, более напоминавший треск помех. Киро уступил Дорффу место и шёпотом сказал:
– Можешь подойти.
– И как мне с ним разговаривать? – так же шёпотом ответил слегка шокированный Лейт. Вместо ответа Киро постучал пальцем по лбу Лейта и, ухмыльнувшись, добавил:
– Я подожду снаружи.
Дорфф проводил взглядом телепата и повернулся к существу, которое сделало ещё несколько шагов в его направлении. Из-под покрывала высунулась тонкая покрытая хитином конечность и постучала по полу, предлагая Лейту садиться, садиться поближе.
Ему понадобилось несколько секунд, чтобы абстрагироваться от происходящего и успокоить колотящееся сердце. Лейт не был до конца уверен, из-за чего он нервничал – то ли из-за того, что вот-вот он наконец получит ответы на все свои вопросы, то ли из-за того, что для этого ему предстоит пустить в свой разум абсолютно нечеловеческое существо.
В конце концов, телепат прикоснулся своим когтем к виску Лейта, но тот сперва не почувствовал ничего, кроме самого прикосновения. Вскоре Лейт почувствовал, что может общаться со своим собеседником, пусть и не словами, а всего лишь мыслеобразами.
Рьхонррвумрн Шхджадт спрашивал о цели его визита к нему.
«Я ничего не помню. Это ты заблокировал мне память?», – спросил Дорфф.
«Да».
«Зачем?»
«Ты пришёл, чтобы забыть».
«Забыть что?»
«Забыть о своём прошлом и настоящем».
«Для чего?»
«Ты боялся…», – Лейт не только услышал, он ещё и почувствовал, что же именно он испытывал в тот раз – страх, паника, отвращение, – «…себя».
«Я не понимаю. Что это значит?»
«Твои действия, твоё будущее, ты в будущем».
«Из-за чего?»
«Не хотел такого будущего».
«С кем я пришёл?» – в ответ на этот вопрос Лейт получил образ Вана Киро, который встал перед его глазами.
«Почему ты согласился помочь мне забыть?»
На этот раз ответ пришёл не сразу и состоял из двух частей, видимо, для Шхджадта обе причины имели равное значение:
«Ты заплатил» и «Ты был прав, что хотел забыть».
«Я хотел забыть всё?»
«Себя. Угроза для вида».
«Я? Но почему?..»
Мысленного образа не последовало. Вместо этого Лейт услышал недовольное стрекотание. Видимо, ответ был слишком сложен, чтобы Шхджадт смог передать его.
«Ты можешь вернуть мне память?»
«Да».
«Это будет неприятно?»
«Нет. Это будет дорого».
«Сколько ты хочешь?»
Шхджадт некоторое время молчал и даже не цокал.
«Определишь сам», – наконец ответил он.
На этот раз замолчал Лейт. Он впервые всерьёз задумался, действительно ли он хочет всё вспомнить? Что его так напугало, что он захотел забыть самого себя?.. Чем-то это решение походило на мысль о сведении счётов с жизнью…
Рьхонррвумрн Шхджадт снова застрекотал, и в голове Лейта возник мыслеобраз:
«Зачем ты пришёл?»
«Я хотел вернуть себе память…»
«Всё ещё хочешь?»
«Я… не знаю. Что меня испугало?»
«Могу вернуть память. Рассказать не могу».
«Что будет со мной, если я вспомню?»
«Неизвестно. Тебе решать».
Лейт понял, что этот момент в его жизни – решающий. Он может сейчас отказаться и жить дальше, без памяти (которая по словам доктора Франклина, рано или поздно вернётся сама), без страха. Но если он так сделает, обратного пути уже не будет. Равно как и в том случае, если он сейчас согласится. Забыть дважды не получится.
«Верни мне память», – наконец ответил Лейт, понимая, что пожалеет об этом решении.
«Будет долго. Скажи второму, чтобы уходил. Возвращался утром».
Лейт встал, размял затёкшие ноги и пошёл к двери. Выход из тёмного и тесного убежища был равносилен глотку свежего воздуха. Ван Киро никуда не ушёл и вопросительно посмотрел на Лейта.
– У меня к тебе есть ещё один вопрос. Как ты связан с теми людьми, которые просили передать мне письмо?
– Никак, – Киро пожал плечами. – Я сделал свою работу, больше мы с ними не встречались.
Лейт ненадолго задумался, потом сказал:
– Можешь идти… До утра. Это надолго, – он мотнул головой в сторону двери.
Лейт проводил Киро взглядом и только когда тот скрылся за поворотом, вернулся к инопланетному телепату. Назад пути уже не было. Впереди Лейта ждало его жуткое, кошмарное прошлое.
Он медленно подошёл и сел рядом с Шхджадтом, который снова протянул к вискам Лейта свою тонкую конечность.
«Закрой глаза. Не бойся. Будет больно».
Сначала это было одно прикосновение, но в следующую секунду конечностей, обхвативших голову, стало много больше, и они держали её очень крепко.
«Не бойся. Будет больно».
Но физической боли Лейт не почувствовал.
Он ощущал, что проваливается в пустоту и никак не может остановить этого падения. В его разум врывалась кошмарная какофония звуков, обрывков разговоров, отдельные слова, запахи, видения, всё это перемешивалось, голова готова была вот-вот лопнуть...
Боль пришла в тот момент, когда он смог наконец открыть глаза. Голова разрывалась на части, руки отяжелели, под шеей Лейт почувствовал что-то жёсткое, но двигаться он не мог – всё тело было разбито, болела и стонала каждая клеточка.
Над ним нависал Рьхонррвумрн Шхджадт. Лейт попытался встать.
«Не торопись».
«Сколько… прошло… времени?..»
«Долго. Терпи, это пройдёт. Нужно время».
У Лейта не сил, чтобы возражать. Он снова закрыл глаза и сам не заметил, как провалился в беспокойный сон. Лейт бежал по бесконечно длинному коридору, с каждой стороны его окружали двери, которые распахивались ему навстречу. За каждой из них скрывались его воспоминания. Разговоры, голоса, образы, люди, краем глаза Лейт заметил за одной из них себя в синей с коричневой кожаной вставкой на груди форме Военных сил Земного Альянса – он получил назначение на «Либерти», за другой – он был уже в штатском и рядом с ним шла Нейла… Двери никак не кончались, и Лейт бежал всё дальше.
Когда он проснулся, боль отступила, но самочувствие было отвратительное. Ничем не лучше похмельного пробуждения. Кроме того, у Лейта затекли все мышцы. Но он нашёл в себе силы встать и осмотреться. Рьхонррвумрн Шхджадт шевелился рядом – под своим ветхим покрывалом. Лейт осторожно дотронулся до головы и попытался собраться с мыслями.
Мир посерел, перевернулся и разбился, так и не приобретя красок.
Он вспомнил.
Он всё вспомнил.
Вспомнил!
* * *
Лейт с улыбкой смотрел на пожилого человека, сидящего за столом напротив него. Седовласый бизнесмен, даже дома выглядящий как на совете директоров собственного предприятия рассказывал своему гостю о преимуществах своих инноваций и том прекрасном будущем, которое он собирается обеспечить следующему поколению граждан Земного Альянса.
– Везде, везде, мистер Бланк, от Земли и до самой маленькой военной базы в межзвёздном пространстве! – уверенно заявил он и, подняв слегка дрожащей рукой коньячный бокал с ароматным и терпким содержимым, осушил его. – Какой интересный вкус у этого коньяка… – с сомнением покосился он на бутылку, но потом вернулся к рассказу – теперь о личных прибылях своих доверенных лиц.
Лейт молча кивал, но сам не сделал ни глотка – создал лишь видимость. Он с интересом наблюдал за стариком и представлял себе, как именно сейчас молекулы дисульфирама, тройная доза которого была растворена в бокале, воздействуют на его организм.
Дорфф нечасто использовал такие методы убийства – слишком долго ждать, слишком ненадёжно по его личному мнению, и поэтому сейчас старался уловить даже едва видимые изменения в поведении своей жертвы. Они, однако, не спешили проявляться – старик пока что выглядел просто уставшим.
Наконец появились первые признаки – бизнесмен обеспокоенно приложил руку к сердцу.
– Знаете что, Роджер… Мне сейчас нужно прилечь, у меня иногда пошаливает сердце, но завтра вы можете зайти в это же время, я буду вас ждать, – заверил он Лейта.
– Как скажете, – с вежливой улыбкой ответил «Роджер Бланк» и неторопливо откланялся.
Несмотря на начало года, в этой части планеты – на выдающемся в Атлантический океан полуострове Флорида – было уже солнечно и тепло. Неторопливо прогуливаясь по вечерней набережной, Лейт посматривал вглубь материка, где всего через пару часов после его ухода, на особняк крупного бизнесмена было совершено нападение силами его конкурентов. Лейт усмехнулся, глядя на вертолёты, слетающиеся как стая стервятников к месту происшествия, и побрёл дальше. Личность Роджера Бланка надёжно похоронена среди горы трупов, которая сгорела после взрыва в особняке, как будто её никогда прежде и не существовало. Впрочем, так оно и было.
Поднимаясь на орбиту, Лейт не отказал себе в удовольствии полюбоваться на остатки взорванного дома и служебный транспорт всех возможно служб, сгрудившийся вокруг. Лейт не чувствовал ничего, кроме удовлетворения от бесподобно выполненной работы.
…
Лейт шагнул с трапа и оказался на территории станции «Вавилон-5». Его всё ещё слегка пошатывало от перенесённой позавчера операции – а ведь доктор настоятельно рекомендовал ему избегать нагрузок. Тогда Дорфф лишь упрямо отмахнулся и теперь расплачивался за это. Очередь на таможенном контроле двигалась медленно, и координация постепенно вернулась к Лейту. Теперь он мог вполне искренне улыбнуться дежурному офицеру Службы Безопасности, который проверял его документы.
– Всё в порядке, мистер Смит, проходите. Добро пожаловать на Вавилон-5, – Лейт кивнул и, миновав контроль, вышел на небольшую людную площадку, от которой вглубь станции вели несколько коридоров.
«Мне нужна карта», – решил он и направился к одному из терминалов. В голове уже выстроился примерный план работы на ближайшие несколько дней.
…
– Да, этот человек мне знаком… Да и всем, кто хоть раз имел дело с нелегальными грузами – тоже, – хмыкнул Лейт, глядя на имя своей будущей жертвы. – Очень полезный парень для тех, кто не утруждает себя заполнением таможенной декларации, – дружелюбно улыбнулся он своим собеседникам – плотному коротко стриженому мужчине в чёрных джинсах и кожаной куртке и худощавому лысеющему человеку неопределённого возраста, который бесконечно одёргивал свой твидовый пиджак.
– Нам он мешает, Джон.
– Иначе вы бы ко мне не обратились, – кивнул «Джон» с пониманием. – Есть какие-нибудь особые пожелания?
– Сроки весьма ограничены.
– Вот как?
– Да, меньше, чем через десять дней на станцию прибудет груз – захваченное у Центавра оружие и кое-что ещё.
– Так в чём же дело? Грин без проблем пропустит его…
– В том-то и дело, нам это не нужно. Мне проще договориться с новым начальником смены, чем потом гадать, в руки каких моих недоброжелателей попали эти «подарки».
– Резонно. – Лейт понимающе кивнул. – Ну хорошо. Свяжитесь со мной через два дня, я дам вам ответ, а пока посмотрю, что можно сделать.
...
Лейт возвращался в свою каюту, довольный проведенным разговором, когда за поворотом неожиданно встретил высокую фигуру самого загадочного на станции существа – посла Коша. Вежливо посторонившись, он хотел было пройти мимо, когда ворлонец неожиданно остановился и странным, нечеловеческим голосом произнёс: «Несущий смерть… Тот, кто уничтожит свой народ, и сам погибнет вместе с ним».
...
Он шел по коридору, радуясь про себя, что наконец-то избавился от второго чемодана – пусть те, кто следит за ним, поломают головы, что же в такое ценное он стремился пристроить, и кто стал покупателем. Ему нравилось представлять лица охотников за наживой, когда те обнаружат внутри два комплекта грязного белья и подшивку «Космического туриста» за три месяца вперемешку с дешевыми детективами. Неожиданно его схватили за руку и затащили за угол. Лейт был готов ударить нападавшего, но рука сама опустилась, когда он разглядел его лицо. Лицо, которое всего три недели назад видел в траурной рамке с подписью «никогда не забудем».
– Что ты тут делаешь? – прошипел оживший покойник, высокий азиат, которого Дорфф привык видеть в форме со знаками различия, почти неузнаваемый в нынешних своих обносках.
– Работаю… – ошарашено пробормотал Лейт. Он привык к тому, что прикрытие порой требовало от агентов фальсифицировать собственную смерть, но в команде-то об этом знали… и если уж писали некролог – значит, десять раз всё перепроверили.
– А как ты… Что случилось, Ли? Тебя считали погибшим!
– Нет времени. Идем со мной, – сержант Ли потянул его за собой вглубь бокового коридора. Дорфф сделал несколько шагов, потом решительно воспротивился:
– Постой, никуда я не пойду. Я тут по делу. И что с тобой всё-таки произошло?
– Я тебе всё расскажу, когда придём в тихое место. Моё присутствие здесь прямо касается твоего дела. Тебя ведь с Проксимы сюда прислали, верно?
– Да, но я не…
– Обещаю, я всё объясню. Только уйдём с людного места, хорошо?
Лейту это желание при определённых обстоятельствах было хорошо знакомо, и он подчинился настойчивости сержанта. Тот быстро повёл его через путаницу боковых, подсобных и вовсе технических коридоров и лестниц, и наконец они остановились в полутёмном помещении двумя уровнями ниже.
– Ну теперь-то ты мне хоть что-нибудь объяснишь? – выдохнул Лейт, слегка сбитый с толку.
– Да. Извини, Дорфф. У меня не было выбора, – эти слова заставили агента Бюро похолодеть. Обычно после таких фраз звучат выстрелы. Но Ли почему-то не спешил доставать оружие.
– Ли… – протянул Дорфф, надеясь, что это всё-таки недоразумение, что его коллега не сошёл с ума и не станет стрелять в своих… Если только он не предатель.
– Я обещал, что всё расскажу тебе. И я собираюсь это сделать. Не паникуй, – Ли казался спокойным, руки держал на виду, но Лейта не оставляло ощущение нацеленного в спину ствола.
– Ну рассказывай.
– Господа! – Ли повысил голос. – Мне потребуется ваша помощь.
В помещение из разных коридоров стали входить люди. Некоторые из них были вооружены, но не это привлекло внимание Лейта. Он уже видел некоторые из этих лиц… не так давно, месяц, два месяца, полгода назад. И видел он их в таких же траурных рамках, как и портрет сержанта Андреаса Ли. «Мировая наука понесла огромную потерю...», «трагически погибшая звезда нейрохирургии…» и другие похожие заголовки новостных лент всплыли в его памяти.
– Да они же все мёртвые! – не удержавшись, воскликнул он.
– Именно так, мистер Дорфф, – сказал один из вошедших. Лейт с трудом, но вспомнил его – токсиколог Мишель Леклер, ведущий специалист одного из государственных исследовательских институтов… Пропал без вести, кажется, в прошлом году во время отпуска. Считался погибшим под обвалом в горах, но тела не нашли. Лейт помнил, как усиленно его разыскивали «братские спецслужбы», так что даже им раздали ориентировку с приказом в случае обнаружения сообщать при первой же возможности. И вот он появляется здесь, да еще и в компании из полудюжины других покойников!
Тем временем Леклер продолжал говорить:
– Я прошу вас, мистер Дорфф, проявить здравомыслие и внимательно выслушать то, что мы вам сейчас расскажем. Если вы действительно служите человечеству и заботитесь о его благе – вы поможете нам.
– А если нет? – не удержался Лейт.
– Я уже сказал – мне очень жаль, Дорфф, – повторил его теперь уже бывший коллега. – Но отсюда ты выйдешь либо с нами, либо… – он многозначительно указал на людей с оружием. – Ребята – профессионалы, не хуже нас с тобой. Не делай глупостей. Лучше выслушай мистера Леклера.
Лейт обречённо кивнул.
– Хорошо. Мистер Киро, прошу вас, позаботьтесь о конфиденциальности нашей беседы, – еще один из присутствующих обратился к державшейся в тени фигуре, в которой Лейт с удивлением опознал центаврианина. Тот лишь молча кивнул и шагнул в один из коридоров.
– А этот что тут делает? – прошипел Дорфф, обращаясь к Ли.
– Это телепат. Он прикрывает нас от возможного прослушивания. К нашим делам он отношения не имеет, – в полголоса ответил Ли.
– Итак…
…
«Мне сказали, ты сможешь мне помочь», – транслировал он мыслеобраз инопланетному телепату.
«Чего ты хочешь?»
«Забыть…» – стон и тяжесть на душе нельзя было передать через примитивное подобие речи, но инопланетянин понял его чувства.
«Что забыть?»
«Всё. Себя. Своё прошлое. Их. Всё!»
«Хорошо. Будет долго…»
…
От воспоминаний, которые ворвались в голову и аккуратно встали на свои места, Лейту стало дурно. Голова шла кругом, желудок сжимался в болезненных спазмах, но вытолкнуть наружу ничего не мог, тело было полностью разбито. Лейт осознавал, что его состояние – следствие не столько сомнительных экспериментов с памятью, сколько отвращения к самим воспоминаниям. Рьхонррвумрн Шхджадт оказался прав, как всегда это бывает с телепатами, за память придётся дорого заплатить. Но не всё во Вселенной измеряется деньгами.
Контрабандисты, которые, доверившись слухам, наняли Джона Смита для устранения мешавшего им Сэма Грина, были обмануты, и не исключено, что эта и эта ложь, и слухи о способе заработка Смита исходили из одного источника. На борту грузовика – а это должен был быть именно частный корабль малого тоннажа – прибывающего из сектора ML-245 будет находиться вовсе не оружие центаврианской разработки, а кое-что пострашнее. Корабль повезёт образцы вируса, предназначенного для уничтожения прогрессивного человечества. И он, Лейт, должен был забрать образцы у курьера и привезти их на землю в исследовательский центр Бюро 13 в Сан-Диего. В стёртый когда-то с лица Земли город, которого больше нет на картах, и где жизнь продолжается только в глубоких бункерах. Для людей, которых не существует.
До разговора с Леклером, он не знал, что будет в его руках – он был слепым курьером, который просто выполнял свою работу. Но беженцы ему рассказали о том, какие планы готовит Бюро для человечества на ближайшие несколько десятилетий, и почему Ли, Леклер и остальные предпочли бегство продолжению работы.
Усовершенствованное земными учёными биологическое оружие дилгаров воздействовало на человеческую нервную систему и подавляло эмоции, желания и порывы людей, превращая их из личностей в послушных, податливых и непритязательных роботов-рабов. Абсолютное спокойствие, безразличие и подчинение приказам – вот судьба, которая ожидала любого заражённого уже через несколько часов. К счастью, дилгары полностью были уничтожены до того, как они закончили разработку этого вируса, но их «наследство» получило неплохие шансы достичь первоначальных целей, причём благодаря самим землянам.
«Несущий смерть», – говорил Кош.
Эта немыслимая картина не укладывалась в голове у Лейта, а когда он осознал, что он мог сделать с Землёй и со своим народом, он принял поспешное, но объяснимое решение – он решил забыть. Всё, от начала до конца. Он не желал быть той кнопкой, нажав на которую правительство и те, кто за ним стоит – то есть, Бюро – уничтожили всё прогрессивное человечество и превратили разумную расу, которая смогла всего за сто лет стать космической сверхдержавой, в роботоподобных существ, живущих по инерции, без устремлений, способных лишь исполнять приказы. Лейт не желал ни такого будущего своему народу. И не желал быть участником этого проекта.
Забвение – это единственное, что смог предпринять его разум тогда, после долгого и тяжёлого разговора с Леклером на технической площадке одного из нижних уровней на границе секторов. Нельзя не согласиться с послом Лондо Моллари, который удивлялся, как только люди остались живы, если на протяжении всей своей истории старательно истребляли друг друга. Но это – хуже, чем даже четвёртая мировая война. Это настоящий геноцид, добровольное уничтожение будущего целого народа. Причём… и это самое страшное!.. собственным правительством.
Профессор Леклер подробно рассказал Лейту о том, как именно действует вирус, носящий название «Омега-12». О том, что он распространяется воздушно-капельным путём, передаётся по наследству и не имеет антидота. Он рассказал о том, что следующим этапом разработки может стать тотальное программирование населения… Учёный с мировым именем не был способен на подобные шутки и вряд ли заблуждался – особенно, если учесть, что он был одним из участников проекта. Тем, кто должен был сидеть в подземной лаборатории Сан-Диего и дожидаться груза. Более того, он продемонстрировал Лейту видеозаписи «полевых испытаний» первой контрольной группы, проходивших на исследовательском корабле в секторе ML-245.
Если бы Режим Нарн не решил освободить свою колонию от господства Центавра, то вряд ли курьеру Бюро понадобилось бы делать такой крюк и использовать станцию Вавилон-5 в качестве перевалочного пункта. Но начавшаяся война между двумя инопланетными державами, чьи отношения и так были далеки от дружеских, спутала все карты Земному Альянсу, и тем самым дала возможность землянам и людям, живущих на других планетах, шанс избежать рабского будущего. Лейт был готов пожать руку тому нарнийскому генералу, который приказал своим кораблям атаковать Рагеш-3.